| Главная » Статьи » Законченные » Я хочу жить |
Я хочу жить
Месяц третий
Даже не
смотря на то, что настал июнь, я продолжаю мерзнуть, покрываясь отвратительным
холодным потом. На коже начали появляться синяки, а голова уже наполовину
облысела.
Доктор
сказал, что так и должно быть, хотя, похоже, что я разлагаюсь быстрее, чем
предполагал врач. Есть я стал ещё меньше, чем прежде, хотя, когда мы остаёмся
наедине с Томом, я ем довольно неплохо и даже головные боли проходят.
Я
проснулся оттого, что почувствовал жуткую боль в ногах, отдающуюся пульсацией в
животе. Открыв глаза, я посмотрел на горящие часы, которые говорили мне, что
время только шесть утра. Попытавшись подняться с кровати, чтобы сходить в
туалет, я осознал, что не управляю своими ногами. Я их чувствовал и ощущал, но
не мог ими двигать.
Сердце
забилось бешеным ритмом, на висках проступил холодный пот, и я уже не в силах
совладать с собой, тихо простонал. Схватив мобильный телефон с тумбочки, я
трясущимися руками набрал Тома, который сонно мне ответил:
- Алло?
- Том, -
надрывно прошептал я, отчаянно сжимая в скользкой руке телефонную трубку, -
Том, - повторил я шепотом.
Парень, на
том конце трубки, сразу же встревожившись, спросил:
- Что
случилось, Джордж?! Говори!
Я не мог
произнести ничего кроме имени единственного человека, про которого вспомнил в
этот момент. В трубке слышалось шуршание и частое дыхание брюнета.
- Зови
родителей! – крикнул он в трубку.
Сжимая
одеяло, я отчаянно, со всей горечью и болью в сердце, со звенящим от
невыплаканных слёз голосом, произнёс:
- Том, я
не хочу умирать.
Я закрыл
лицо свободный рукой, продолжая прижимать трубку к уху и, слыша, как брюнет
хлопнул своей входной дверью и выскочил на улицу. Его частое прерывистое
дыхание сопровождалось шумом оживлённой дороги.
- Том, я
хочу жить, - проплакал я в трубку.
- Я уже
бегу к тебе! Я сейчас! – проговорил он дрожащим голосом.
Через
минуту, я услышал его звонки и удары в нашу входную дверь. Родители мгновенно
выскочили из своей спальной комнаты и уже спустя десять секунд, Том, ворвался ко
мне. Я сразу же приподнялся, а он, подлетев к моей кровати, прижал меня к себе.
Обхватив его шею руками, я не выдержал и, разрыдавшись, истошно прокричал:
- Я не
хочу умирать!
Мне было
страшно. Я цепенел от ужаса и не мог вымолвить и слова. Я, правда, не хотел
умирать. Я повторил это тысячу, а может и миллион раз. На каждый мой всхлип с
невнятным бормотанием, я чувствовал, как Том сжимает своими дрожащими руками
мою промокшую от пота футболку.
Мы вместе
с ним легли на кровать, я не отрывался от него не на секунду, мне казалось, что
если я сейчас его отпущу, то потеряюсь в этих чувствах. На самом деле, Том был
моим островком надежды. Он был фундаментом, который не давал мне утонуть в море
страха, боли и отчаянья.
Я
проснулся и, проморгавшись, заметил рядом с собой Тома, который обнимая меня за
талию, тихо посапывал. Вспомнив вчерашнее происшествие, я, затаив, дыхание,
пошевелил пальцами ног и облегчённо выдохнул, когда почувствовал, как он трётся
об одеяло.
-
Проснулся? – спросил он, как только почувствовал мою возню.
- Ага.
Родители ушли, не знаешь?
- Ушли.
- Извини,
- произнёс я, опуская ноги на пол и поворачиваясь к нему спиной, - Что-то с
утра я совсем расклеился.
- Один раз
можно, - произнёс он, и придвинулся ко мне, обнимая рукой за талию.
- Вставай.
Думаю, нам обоим не помешало бы принять ванну.
- О, ты
хочешь сцену в душе? – я покраснел и откинул его руку, вставая с кровати и беря
из шкафа два полотенца.
- Тогда
пойдёшь один, - кидая ему в лицо махровую тряпку, зло произнёс я.
Он быстро
вскочил с постели и зашёл вместе со мной в ванную комнату. Приняв душ, под
пошлые комментарии Тома, мы спустились позавтракать.
Он всё время
повторял, что любит меня, а когда мы занимались сексом, твердил, что я самый
прекрасный человек на свете. Я верил ему. Я знал, что видит и навсегда запомнит
меня именно таким, каким я был на фото. Оно стояло на тумбочке возле его
кровати, где я улыбаюсь на фоне заходящего в море солнца.
- У нас не
получится на этих выходных погулять, - сказал я, когда мы сели за стол позавтракать.
- Почему?
В больнице что-то сказали? – размешивая кофе, спросил Том.
- Нет.
Джон приезжает, - зевая, сказал я, и потёр свои опухшие, красные глаза.
- Твой
старший брат? – удивлённо спросил брюнет, заставив меня выгнуть бровь в ответ
на его интонацию.
- Да. Он
хотел приехать ещё раньше, но не мог. Он же работает в другой стране, к тому же
у него уже есть семья, поэтому приехать сможет только на эти выходные.
Он кивнул,
жуя, приготовленный мамой омлет и запивая его кофе, который имел приятный
аромат.
- Я думаю
побрить эти не выпавшие волосы, а то хожу, как идиот, - накручивая на палец
прядь ещё державшихся волос, произнёс я.
- Если
хочешь, я могу… - недоговорив и сделав неопределённый жест рукой, произнёс Том,
заставляя меня от смеха подавиться едой.
- Я тебя и
имел в виду, - прокашлявшись, сказал я.
Отложив
вилку, я почувствовал подкатывающую тошноту и, закрыв рот рукой, рванул ванную, сразу падая на колени перед унитазом.
Закончив, я нажал на кнопку слива и закрыл крышку, поднимаясь с колен и подходя
к умывальнику. Сполоснув рот, я посмотрел на себя в зеркало, замечая стоящего
позади брюнета.
- Прости,
- прошептал я.
- За что
ты извиняешься? – спросил он, облокачиваясь о дверной проём туалета и сверля
меня взглядом.
- Пойдём,
- произнес я, с улыбкой повернувшись к нему лицом, - Побреешь меня.
Брат
приехал в субботу вечером. По правде говоря, я не очень ждал его. Девять лет
разницы – это слишком много. Я помню, что в детстве мы иногда играли с ним, а
семь лет назад он уехал учиться в колледж, впоследствии переехал в другую
страну и женился. Сейчас у них есть маленький ребёнок. Проще говоря, я его не
видел все эти девять лет.
- Привет,
- обняла его мама, когда он прошёл в дом, его взгляд проскользил по отцу и
остановился на мне.
- Привет,
- произнёс я, улыбнувшись.
- Давно не
виделись, Джордж, - сказал он, раскрывая объятия для меня и заставляя подойти к
нему.
- О,
господи, как ты худой, - произнёс он, обняв меня.
- Угу, -
ответил я на это обиженно и, отпустив, позволил пройти в дом. Его лицо, которое
не имело ничего общего с моим и маминым, почти не изменилось. За ужином, он
долго рассказывал о своей работе и семье, говорил о том, как счастлив и везуч.
Мне
хотелось подняться со стула и ударить ладонями по столу, что после того, как
они все закроют свой рот, прокричать:
«Я умираю!
А вы заботитесь о нём! Вы его ещё сможете увидеть раз двадцать, а я умру через
три месяца, и вряд ли вы увидите меня где-нибудь кроме фото, которое будет пылиться
на полке в углу зала!»
Я облизал
испачканную в каше ложку и уныло, чтобы никто из окружающих меня не услышал,
прошептал:
- Хочу к
Тому.
Нет, я,
конечно, любил родителей и брата, больше всего на свете. Но сейчас, в такое
тяжелое для меня время, я надеялся, что они не просто поддержат меня, оставаясь
рядом, но и подбодрят словами и возможно какими-то действиями.
Хотя,
возможно, родители хотели отвлечься от моего тусклого и умирающего мира, в
сверкающий мир моего брата. Казалось, будто они уже похоронили меня, и я сейчас
в качестве призрака сижу за столом своей семьи.
Интересно,
Том думает также?
Внезапно я
почувствовал тошноту и, резко встав со стула, убежал в туалет, в который раз
падая коленями на кафельный пол перед унитазом. Из-за таких ситуаций, мои
исхудалые колени были разбиты в кровь, а вокруг них виднелись огромные синяки.
Как всегда
нажав кнопку слива, я закрыл дверь туалета и почувствовал, как на глаза
наворачиваются слёзы. Закрыв крышку унитаза, я уселся на неё руками, закрывая
лицо и лбом утыкаясь в свои колени.
Беззвучные
всхлипы заставляли рывками вздыматься мою грудь. Я почувствовал, как вниз по
коленке стекает капля крови из открывшейся раны.
- Джордж,
ты в порядке? – спросил отец, постучав в дверь.
- Да, всё
отлично, - проговорил я, прокашлявшись и утирая слёзы.
- Время
только шесть, может, ты до девяти хочешь с Томом погулять? – донёсся с той
стороны двери вопрос отца, заставивший меня подняться и, открыв дверь, не веряще
посмотреть в его лицо.
- Мы очень
тебя любим, - прошептал он, обнимая меня и прижимая к своей груди.
- Я вас
тоже, - ответил я, проглатывая слёзы. Отцепившись от отца, я вернулся в туалет,
чтобы смыть с лица слёзы, прополоскать рот.
- Я хочу
поужинать с вами, - ответил я, когда умывшись, посмотрел в своё отражение.
- Я очень
рад, сынок.
Я вернулся
на кухню и сел вместе с родителями за стол. Теперь улыбаясь и смеясь, я окунулся
в их счастливый мирок, построенный Джоном. Я вспомнил детство, когда мы вот так
вчетвером завтракали, обедали и ужинали. Это была та страница моей жизни,
которую я мог по-настоящему назвать счастливой. Хотя, вся моя жизнь была
счастливым мгновением.
Вечером,
после того, как все разложились по своим комнатам и отправились спать, я
написал Тому SMS-сообщение,
с вопросом спит ли он. В ответ на это он позвонил мне.
- Почему
ты не спишь? – спросил он вместо приветствия.
- Потому
что пока не хочу, - сказал я, почёсывая лысый затылок.
- Что брат
говорит?
-
Рассказывает о своей жизни. С ним, оказывается, произошло так много всего в
чужой стране.
- Ты так
говоришь, будто сам никогда не бывал заграницей, - произнёс Том, смеясь и что-то
перелистывая.
- Что ты
смотришь?
- Наши детские
фотографии.
- Ну и
как?
- Мы тут
такие идиоты, - фыркнул он, заставляя меня улыбнуться.
- В
детстве так было хорошо.
- Сейчас
тоже не плохо.
- Может
быть тебе, но я всё же хочу вернуться обратно. Туда, где я не болен, туда, где
родители при мне улыбаются, туда, где брат живёт вместе с нами.
- Я люблю
тебя, - произнёс он почти отчаянно. Казалось, будто он так сильно расстроен
из-за того, что не может осуществить моё желание.
- Том, я
не хочу умирать, - произнёс я тоскливо.
Неожиданно
в трубке послышался всхлип, заставивший меня удивлённо приподнять брови и даже
не поверить собственному слуху.
- Том?
- М? –
спросил он явно не в состоянии ответить
что-то более существенное.
- Ты что
плачешь?
- Да, -
сказал он, и я услышал судорожный вздох и всхлип.
В этот
момент я почувствовал такое облегченье, что улыбнувшись, громко засмеялся. Я
откинулся на кровать и, прижав руку к животу, смеялся, чувствуя, как по вискам
стекают слёзы.
Внезапно
посерьёзнев, я произнёс:
- Том, не
плач. Будешь плакать на моих похоронах.
- Я больше
не буду, - сказал он, шмыгая носом.
- Ты
хочешь, чтобы я остался с тобой навсегда.
- Ты и так
останешься навсегда в моём сердце, Джордж. | |
| Просмотров: 550 | |
| Всего комментариев: 0 | |