Lorem ipsum
Class aptent taciti sociosqu ad litora
Главная » Статьи » Законченные » Мой немец

Мой немец
Начало июня было особенно жарким, поэтому ночью было душно, и я подолгу не мог уснуть, как в прочем и Вильгельм, который, чтобы проветриться, выходил на улицу. Хотя пользы от этого было не так много, его обычно искусывали комары и ночью он не высыпался от зуда в местах укуса. А на утро по всему юношескому телу были расчёсанные болячки.
Жизнь текла размеренно. Повседневные хлопоты и абсолютная тишина вокруг создавали иллюзию того, будто нет войны, которая привела нас сюда, за тысячи километров от нас не умирают люди и во всем мире мы остались одни. Это меня не особо беспокоило. Если бы я был один, то конечно пришлось бы намного труднее. К тому же после того, как я принял немца, дышать стало легче и напряжение и стена, возникающие между нами, наконец-то, исчезли.
Я развешивал постиранные вещи (на солнце они сохли быстро, меньше двух часов), пока юнец корячился на грядке под палящим солнцем и полол сорняки. Смотря на него, я вспомнил день нашей встречи, как он со страхом и ужасом смотрел на меня, сжимая рукой раненое плечо и рыдая. Рана его уже зажила и, хотя кожа на месте ранения была не прочной, боли и дискомфорта она не приносила.
Интересно, как там наши? Наверняка, также беспощадно отстреливают неумелых немцев, как и они наших. А что если советские отряды пройдут здесь? Как скрыть то, что Вильгельм немец?
Я слегка приоткрыл рот от шока и, сжимая в руках железный таз, стоял не двигаясь. Почему я об этом раньше не подумал? Ведь это вполне возможно. Путь, по которому может пройти войско, не известно мне и исключать такой возможности нельзя.
Добиться того, чтобы парень начал без акцента говорить на русском невозможно. Немецкие нотки в любом случае будут прорываться в речи. А если его уличат в обмане, загремим мы оба под трибунал, и это будет не просто ссылка в Сибирь.
Очнувшись и проморгавшись, я направился в дом. Сев на кушетку на веранде, я снял обувь и, расслабив ноги, стал напряжённо думать, как нам выкрутиться за этой передряги.
В прошлое время, я бы не задумываясь, застрелил его. Как бы страшно это не звучало, от такой напасти легче всего избавиться именно таким путём. На войне я не щадил никого. Да, там было и не до пощады. Не ты, значит тебя. А сейчас, я, почему-то, не задумался над таким вариантом. Случилось это, потому что я впустил парня в своё сердце, убрал стену, которую держал на протяжении полутора месяца и теперь, просто убить его во сне я не смогу. И всё же, как нам выкрутиться?
Над левым глазом над бровью у Вильгельма красовался небольшой шрам, который я оставил, ударив его прикладом в день нашего знакомства. Если сделать его чуть больше, то можно сказать, что это шрам от взрыва гранаты и у Вильгельма, которого на русском зовут Владимир, контузия из-за чего нарушилась его речь и частично исчезла память. А что, не самый худший вариант. Главное сейчас поработать над словами и речью, чтобы акцент был не таким немецким.
- Устал, - растягивая последнюю гласную, произнёс парень, снимая с головы панамку и падая на старый диван. Он со скрипом прогнулся под парнем, а я перевёл на него взгляд. Оголённые плечи и руки у него покраснели, похоже, сегодня ночью мы вновь спать не будем.

Мы около двух часов сидели и вообще ничего не делали, я думал, и в голове рождались мысли о том, как закончится война, как мы переберёмся в город и как хорошо мы заживём в этом случае.
Пообедав, мы вновь разместились на веранде, решив, что рассказать Вильгельму о том, что небольшой процент такого истечения обстоятельств имеет место быть.
Согнув здоровую ногу и вытянув болевшую, я облокотился о стену и, дождавшись, когда парень удобно устроиться напротив меня начал:
- Слушай, Вильгельм. Тебе надо больше учиться.
- Хорошо, - ответил он, кивая и продолжая на меня смотреть. Похоже, он не совсем понял то, что я имел в виду. Языковой барьер теперь был не таким высоким, но всё равно присутствовал.
- Ты можешь попасть в беду, - произнёс я.
- Беду?
Я задумался над тем как ему объяснить это. И после долгих размышлений показал удары и то, что эти удары будут нанесены ему.
- Беду, - кивнул он.
- Нет, беда.
- Беда.
- Не представляю, как мы сможем с тобой выкрутиться, - вздыхая, произнёс я.
- Что?
- Теперь твоё имя Владимир, - решил приступить к невыполнимому я.
- Нет, - отрицательно покачал головой он, - Меня зовут Вильгельм.
- Нет. Владимир. Влад.
Он выгнул бровь, не понимая, почему я так говорю. Но объяснить причину такого моего поведения с его ограниченным знанием языка я не мог.
- Просто запомни. Помнить, - тыча ему в голову пальцем, произнёс я, - Владимир. Сокращёно Влад, - показывая пальцами длину и поясняя, что это просто короче чем то, но является тем же самым.
- Хорошо. Моё имя Влад, - повторил за мной немец, понимая, что я буду настаивать на своём до тех пор, пока он не признает и не повторит то, что я ему говорю.
- Сколько тебе лет? – решил всё-таки узнать я.
И зная, что ответить он не сможет, потому что не знает значения слов, я решил показать на своём примере. Указав на себя, я начал по пальцам считать, а он видимо повторял за мной, только на немецком и, достигнув число тридцать пять, вновь указал на себя.
- Мне тридцать пять, - пояснил я.
В ответ он тут же закивал и начал загибать пальцы, считая, также как и я. Остановился он на семнадцати и указал на себя. Я слегка улыбнулся тому, что был прав, но кажется, Вильгельм (нет, Влад) подумал, что эта улыбка была адресована ему, поэтому широко улыбнулся в ответ и придвинулся ко мне ближе.
Решив развить тему чисел, я начал учить его счёту. Если первые десять он выучил легко, то с другими было очень трудно. Он плохо их выговаривал и к тому же всё время путался. Повторяя одно и то же число по три раза, он всё равно не мог его выговорить, поэтому обхватить его лицо рукой и, сжав загорелые щёки пальцами, я спокойно проговорил:
- Девятнадцать. Де – вят – над - цать.
Он схватился за мою руку и недовольно нахмурился, тихонько постукивая по руке и прося отпустить его лицо. Я сделал это и он, вздохнув, так же, как и я, по слогам проговорил число. В общем, просидели мы около двух часов, солнце уже палило не так сильно и вскоре должны были появиться комары, поэтому, решив, что для сегодняшнего дня достаточно, мы отправились на задний двор, для того, чтобы поработать в огороде ещё немного.

Вечером, как и обычно, после работы, разместившись в моей комнате, Влад начал делать мне массаж на ногу. Я лежал на кровати, а он, сидя на стульчике рядом с кроватью, осторожно массировал колено.
Было приятно. Не огрубевшие пальцы юнца осторожно нажимали и поглаживали, принося удовольствие. Хоть и было это, так же как и всегда, но мой член, только что понял, что такой массаж не только снимать боль, но и отлично возбуждать. Я приподнялся на постели и попросил парня уйти, объяснять, почему я так хочу, я не стал, а просто грубо послал парня. Если бы он продолжил приносить мне наслаждение таким путём, то вскоре наверняка бы заметил, что от этого двигаться начинает не только нога.
Для того, чтобы малец не застукал меня за очень щепетильным занятием, я поднялся и направился в баню, там было много место и можно было скрыться от чужих глаз. Зайдя в предбанник, я уселся на скамейки и, вдыхая витавший там запах древесины, приспустил штаны.
В любой другой раз, я бы скорее всего просто проигнорировал своё возбуждения и успокоившись забыл обо всем. Но сегодня было настроение, и к тому же последний раз вставал он около года назад, поэтому, чтобы проверить может ли он всё ещё работать, я занялся такими непотребствами.
Обхватив рукой свой вялый член, я начал его стимулировать, поглаживая и представляя роскошную русскую девку с огромными грудями. Когда я возбудился до того степени, что мог водить ладонью по нему то, убедился в том, что за прошедшее время, он работает не хуже прежнего.
С наслаждением лаская себя, я не представлял какого-то определенного человека, просто думал о том, как чужие руки ласкают меня, и, как я доставляю ему удовольствие, под кожей чувствуя разгорячённое тело. Излившись себе в ладонь, я вытер руку об висевший ковёр и, поднявшись и натянув обратно сползшие штаны, вышел из бани. Только сейчас думая о том, а занимается ли этими непотребствами Владимир?
Домой я естественно зашёл, а Влад, похоже, ждал меня, потому что как только заметил, что я вошёл в дом, скрылся на кухне, делая ужин. Рассказывать ему что-либо не было смысла, во-первых, потому что он меня не поймёт, а во-вторых, описывать то, как я гонял лысого в бане, было немного странно и неловко.
С некоторых пор, неловко рядом со мной парню становилось слишком часто. И от этого, я сам всё чаще стал ощущать это чувство, когда чуждое мне.

Ворочаясь на кровати, я лежал в душной комнате и не мог заснуть. Услышав шаги в коридоре, я решил, что посидеть с юнцом на кухне будет лучше, чем проваляться всю ночь в постели. Поднявшись, я вышел из своей спальни и застал парня сидевшего на кухне и тихо скулящего от ноющей боли.
- Что случилось? – спросил я.
Он резко подпрыгнул и обернулся, а завидев меня, сразу прикрыл рот рукой. Похоже, он подумал, что своим скулёжом разбудил меня.
- Плечи болят, - прошептал он.
Как я и думал, он сгорел на солнце пока полол траву. Решая, чем бы таким питательным и облегчающим боль намазать его кожу, я сходил за аптечкой и принёс крем, который мы нашли в одном из пустующих домов.
Аккуратно размазывая по плечам и рукам мазь, запах которой распространился по всей комнате, я вспомнил, что воображал именно такую горячую смуглую и нежную кожу. В отличие от меня, волосатость у парня была нулевая, казалось, будто он просто всё сбривал, но на самом деле щетина у него всё же присутствовала, и только на лице. На безрыбье и рак рыба, да? Похоже, извилины у меня слегка отсохли, а психика на войне была сломлена, потому что тянуть мужика к мужику не может, а вот меня тянет. И не то, чтобы тянет, просто от того, что я прикасаюсь к его голой спине и ощущаю подле себя податливое тело, заставляет мой нижний мозг реагировать на близость.
Я ничего не мог поделать с собственным телом, поэтому старался думать о чём-то менее приятном и собрать мысли в кучу. Это получилось, к моменту, когда я перестал втирать в парня мазь.
- Спасибо, - произнёс он, улыбаясь, как обычно. В отличие от меня парень всегда улыбался и делал он это искренне. Мои чувства были более скупы, чем его. Я редко улыбался, и эти улыбки заставляли его сиять весь день, будто нет ничего лучше, чем моё одобрение и хорошее настроение. Чаще всего я был недоволен и апатичен, просто в такие моменты я размышлял, что случалось в последнее время слишком часто.
- Да, - кивнул я и сел напротив него за стол, облокачиваясь о стену и задумываясь над возникшей ситуацией.
То, что моё тело реагировало на близость, было естественно. Во-первых, после годового воздержания, нутру хотелось прикосновений, а душе близости. А во-вторых, я впустил в своё сердце этого парня и он мне нравился. Он был трудолюбивым и очень добрым, без вопросов соглашался со мной и делал то, что я говорил, даже в нашем великом государстве, вряд ли найдётся человек его возраста, который будет также покладисто вести себя с кем-то вроде меня. Прошло так мало времени, но мне кажется, будто моя жизнь пролетела рядом с ним, хотя это был всего месяц.
Я устало вздохнул, возможно, из-за того, что дома было душно или из-за того, что меня клонило в сон, но я подумал, что влюбился. Вряд ли все, кто окажется в схожей ситуации, будут чувствовать то же самое.

На следующий день меня разбудил пряный запах приготавливаемой еды. Вдыхая его, я предвкушал настающий день и планировал то, чем можно будет заняться. После того, как мы позавтракаем, первым делом, пока не стало слишком жарко и солнце не начало палить, пойдём, поработаем в огороде. В обед я буду учить Влада новым словам, а чуть ближе к вечеру, можно будет сходить искупаться на речку. Я все-таки давно уже мечтал это сделать.
Поднявшись с кровати, я оделся и вышел на задний двор, чтобы прохладной водой ополоснуть заспанное лицо и собраться с мыслями. То, что так пряно пахло, было картошкой с грибами и стаканом молока. С аппетитом проглотив приготовленную еду, я сообщил Владу наши планы на сегодня.
- Речка? – спросил он.
- Да.
- Хорошо, - улыбнулся он, радуясь тому, что работать ему не придётся. Хоть он и был трудолюбивым, но молодость хотелось тратить на нечто большее, чем работа.

Около одиннадцати мы зашли в дом, солнце уже начало печь, а Влад медленно работать. Выпив по стакану воды и поставив воду греться, мы разместились на кухне, и я начал второй урок.
- Числа. Назови мне их, - попросил я.
Первые десять он назвал без акцента и без ошибок, при этом загибая пальца и показывая этим самым то, что он понимает их значение и порядок. После этого он перепутал порядок чисел и умудрился перепутать буквы в слове. Я внимательно слушал и, где было неправильно, поправлял. Моё спокойствие не было напускным, просто по сравнению с тем, что было вчера, он говорил более правильно, чем я в душе не мог не радоваться.
Дальше мы повторили те слова, которые знали. И я решил остановиться на частях тела. С этим было меньше проблем. Во-первых, он знал некоторые из слов, а, во-вторых, слова были не такими длинными и звучали для него не так сложно.
Пообедав, мы продолжили урок, но парень уже не мог сосредоточиться на моих словах и чаще стал прикрывать рот рукой, в надежде, скрыть от меня своё нарастающий зевок. Решив, что этого достаточно, я думал над тем, что нам можно поделать оставшееся время. В итоге парню пришлось напрячься, потому что я его заставил вымыть пол на веранде, что он делал без особого энтузиазма, но и, не отлынивая от работы. Эксплуатировал я парня, как только мог.
Когда он закончил, мы отправились к маленькой речушке, в которой обычно стирали вещи. Она была не так далеко от нашего дома, к тому же солнце перестало жадно иссушать землю, поэтому настроение Влада поднялось, и он бодро шагал рядом со мной с улыбкой на лице.
Вода была теплой. Скинув с себя вещи, я зашёл в воду, смотря, как отвернувшись от меня, скованно раздевается парень. Если бы он себя так не вел, я бы тоже не считал, что смотреть на голого человека рядом с собой очень смущает.
Поэтому отвернувшись, я поплыл, переплывая реку и вылезая из воды на другом береге. За это время юнец забежал в воду и теперь стоя на месте, привыкал к ней. Я вновь нырнул и подплыл к парню, который толком и не плавал.
- Ты плавать умеешь?
- Плавать?
- Да, - показывая ему, что значит плавать, я повторил свой вопрос, - Плавать умеешь?
- Да, - кивнул он и показал мне как он, барахтаясь, перебирается с одного места на другое. Вот это можно было с огромной натяжкой назвать словом «плавать».
Он подплыл ко мне, но я не обратил на это внимание, потому что оно было приковано к водяной змее, которая подплывала к берегу.
- Смотри змея, - делясь впечатлением, проговорил я, но в ответ услышал только немецкий мат. Обернувшись, я не застал позади себя парня, он уже выбрался на берег и поспешно натягивал на себя одежду, еле удерживая равновесие.
Увидев такую реакцию, я засмеялся. Прижимая руки к накаченному животу, я гоготал, впервые за долгое время.
Как только я перестал безудержно смеяться, я обратил внимание на то, что парень, стоя в одних подштанниках, смотрит на меня, как кот на сметану. Точно, это же впервые, когда я засмеялся перед ним. Не думал, что у него будет такая реакция. Неужели он так хотел заставить меня посмеяться?
Я смотрел как парень широко и счастливо улыбается, в ответ на мою точно такую же улыбку.
Категория: Мой немец | Добавил: Lilu-san (26.01.2013)
Просмотров: 796 | Рейтинг: 5.0/2
Всего комментариев: 0
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]