| Главная » Статьи » Замороженные » Тюрьма |
Тюрьма
Всю ночь
мне снилось прошлое, поэтому я долго не мог заснуть. Снилось, что я и Рей
одного возраста и ходим в одну среднюю школу. Снилось, что Рей старше меня,
каждый раз вытаскивая меня из передряг, становился лучше и возвышался в моих
глазах.
Самое
страшное из того, что мне снилось, был один несчастный случай, который мог быть
летальным, если бы я вовремя не подоспел.
Я ехал на своей машине по шоссе, около
озера, который поблёскивало под лучами заходящего летнего солнца. Ещё никогда в
жизни я не чувствовал себя лучше и под влиянием момента, я решил остановиться
на обочине дороги и спуститься к воде.
Поставив машину на сигнализацию, я,
балансируя на неустойчивой земле, спустился вниз. Чтобы спастись от слепящего
солнечного света, я сделал козырёк из ладони и, смотря вдаль, заметил,
бултыхающегося человека.
Быстро скинув с себя пиджак и ботинки,
я кинулся в озеро, брасом подплывая к человеку уже уходящему под воду. Только
когда я схватил его за руку и поднял на поверхность, я заметил, что это был
Рей.
Выбравшись с ним на берег, я прибегнул
к первой помощи. Вдыхая в него воздух и делая массаж сердца, я заставил
мальчишку дышать. Его кашель перебивался моим тяжёлым дыханием и ужасным матом,
срывающимся с губ.
- Какого чёрта ты полез в озеро?! – зарычал
я, поднимаясь с колен и поднимая с песка пиджак и одевая ботинки.
- Я хотел достать водяную лилию, -
ответил Рей, откашлявшись и поднявшись на ноги.
- Водяную лилию? – переспросил я,
оборачиваясь к позади стоящему парню и стряхивая промокшую и замаравшуюся в
песке одежду.
- Да, - кивнул он, убирая мокрые
слипшиеся пряди, подающие на глаза.
- Какая водяная лилия?! Она же здесь
даже не растёт! Господи Рей! Ты, что, совсем идиот? – прокричал я и упрямо
полёз на гору к машине.
- Но сестра так хотела его на день
рождения, - ответил он мне тихо и, провинившись, остался на берегу, пока я
упрямо, словно баран, поднимался к машине.
Всегда
думал, что так кричать на него все же не стоило. И поступил я совсем
необдуманно и глупо, можно даже сказать, что по-детски. Но Рей на следующий
день всё равно пришёл и извинился. О том случае мы больше не разговаривали.
Возможно,
эта ситуация была слишком похожа на ту. Ну, как похожа. Только тем, что я
пытаюсь его спасти, а он где-то на своей волне, куда чувство опасности явно не
доходит.
Оказавшись
в своём кабинете, я сладко зевнул и устало посмотрел на себя в зеркало. В дверь
постучали, и я, похлопав по щекам, бодро откликнулся:
- Да,
войдите.
- Это я, -
скрипя дверью, сказал сержант Моррис, быстро проходя в кабинет и останавливаясь
возле меня.
- Было
одно происшествие ночью, - сказал Джон натянуто, и явно говоря только
предисловие истории.
- С
летальным исходом? – вырывая из его рук отчёт, испуганно спросил я.
Смерть в
исправительном учрежденье отнюдь не поднимает ему рейтинг, а в точности
наоборот. Если такое произойдёт нас просто достанут проверками и всякими
расследованиями.
- Нет, -
отрицательно покачал головой Джон, в то время как я сузил глаза, вглядываясь в
знакомое имя.
Как только
я заметил, что в этом участие принимал Рей Уильямс, я сразу же принялся
перечитывать отчёт. Оказалось, что старик, с которым поселили Рея, попытался
убить и унизить последнего. Конечно, старик вряд ли был инициатором всего
этого, но урок ему преподать стоило.
Я сжал
листок в руке и, закрыв глаза, глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться. Поспешные
действия могли навредить, поэтому мне для начала надо успокоиться.
- Сделай
чай, пожалуйста. Вода только что вскипела,
- произнёс я, как можно тише и спокойнее, но получилось надтреснуто и
нетерпеливо.
- Сейчас,
- быстро ответил Джон и молниеносно ринулся исполнять мою просьбу.
Спустя
минуту я сидел в кресле, не спеша попивая чай, и обдумывая наказание для
старика и для затейщика.
- Джеймс,
ты в порядке? – смотря на моё умиротворённое лицо, поинтересовался сержант
Моррис, который переписывал порванный мною отчёт.
Он как
никто другой знал, как на самом деле у меня буйный характер, если речь заходит
о дорогих мне вещах и людях. Помниться однажды он нагрубил Брику (это были ещё
те времена, когда Джон только был принят на работу, а мы с Бриком уже
сдружились), после чего довольно сильно поплатился за это.
- Как наш
медбрат? Пусть будет наготове после обеда, - произнёс я расслабленно,
удовлетворённый принятым решением.
- Что ты
задумал? – спросил он заторможено.
- Тех
охранников, что я оставил от предыдущего начальника, попроси взять старичка и
привести в подсобку, они буду охранять вход, пока я допытаюсь до имени инициатора.
А потом будет то, ради чего мы так старались.
-
Послушай, может, всё это сделаю я?
- Нет,
спасибо, - быстро ответил я.
После пары
ударов в живот и одного мощного в лицо, старик, еле отрывая лицо от пола,
пробормотал:
- Диего
Гарсия, - его дыхание было хриплым, и голос из-за этого еле слышен, - Это Диего
Гарсия.
Я присел
на корточки и, достав из кармана пачку, закурил сигарету. Я смотрел, как
сморщенное лицо старика постепенно синеет от моего удара. Кто бы мог подумать,
что этот человек, может сделать что-то плохое.
Я поднялся
и наступил грязным ботинком на его лицо. Теперь во мне он вызывал только
чувство отвращения. Поэтому наклонившись к нему и сильнее придавив ногой его
лицо, я прошипел:
- Мистер
Уильямс, так ты его с этого дня будешь называть, останется с тобой в одной
камере. Если я узнаю, что ты косо на него сморишь, я выколю тебе глаза. А если
я узнаю, что ты его ударил или слишком сильно задел, то я сломаю тебе пальцы на
одной из рук, а на другой вырву ногти. Ты меня понял?
- Я понял,
- прохрипел он, и я убрал с его лица ботинок.
- Повтори,
- сказал я злобно.
- Я понял,
босс.
- Так-то
лучше, - сказал я, делая последний затяг, после чего садясь на корточки и туша
сигарету о тыльную сторону его ладони.
Я поднялся
и, взяв пиджак, висевший на стуле, вышел из комнаты.
- Унесите
его в медпункт. После чего позовите сержанта Брика и приведите сюда Диего
Гарсия, - приказал я, а они, кивнув в ответ, вынесли еле плетущегося старика.
Стоя в
коридоре облокотившись о стену, я закурил сигарету и засунул руки в карманы
брюк, повесив на одну из них пиджак. Подняв голову и ожидая прихода сержанта, я
смотрел на мигающую лампочку.
Услышав
быстрые одинокие шаги, я повернул голову в сторону звуков и увидел
надвигающегося Уильяма. Вид его как всегда был угрожающим и сильным.
- Какого чёрта? - спросил он, хватая меня за грудки и встряхивая не только
меня, но и пепел сигареты.
- Что? –
спросил я, словно не понимая, что он говорит.
Я и
вправду не совсем понимал, но догадывался, что Немезида, как я обзывал про себя
Уильяма, злиться из-за того, что я делаю всё не по закону.
Послышались
шаги и звон ключей и наручников, поэтому Брик меня сразу же отпустил и даже
поправил рубашку, которая всё равно уже была помята его хваткой и запачкана
кровью старика.
Я взглядом
указал завести ругающегося на мексиканском языке заключенного в комнату и,
похлопав по плечу Уильяма, тихо произнёс:
- Меня не
будет около получаса, поэтому позаботься обо всём.
Как только
дверь закрылась, оставляя меня и привязанного к стулу Диего Гарсию наедине, я,
подойдя к нему, первым делом затушил тлеющую сигарету о его руку. Тот взвыл и
закричал, ругаясь и говоря что-то про беззаконие.
Он всё
время что-то говорил, поэтому я, взяв скотч, с трудом смог заклеить не
закрывающийся рот Гарсии.
-
Во-первых, - сказал я, беря в руки молоток, - ты имеешь право только хранить
молчание и неподвижно сидеть.
Поправив
закатанные ещё с прошлого раза рукава, я подошёл к нему с инструментом для
пыток, и замахнулся, сильно ударяя по указательному пальцу и ломая кость.
-
Во-вторых, - произнёс я, смотря на покрасневшее лицо мексиканца, - самую
большую ошибку свою жизни ты совершил, когда попросил искалечить Рея.
Мексиканец
вскинул голову, смотря глазами полными слёз на меня, после чего в его взгляде я
прочитал ужас. Ну, ещё бы, я ведь занёс руку для очередного удара. И не
промазав, ударил по среднему пальцу.
-
В-третьих, - разглядывая брызги крови на рубашки, сказал я, - если ты еще, хотя
бы раз, попытаешься, хоть как-то причинить ему вред, я убью тебя. Да, я
начальник тюрьмы, но это не значит, что я не могу убить человека. Я сделаю это
с лёгкостью. Но дело в том, - наклоняясь к его уху и шепча в него, продолжил я,
- ты умрёшь в мучениях. Фантазия у меня богатая, а подручных средств тут много.
Он для меня не то, что ты там напридумывал в своей безмозглой голове, - тыча
окровавленным молотком ему в лоб произнес я, - Он для меня нечто большее. Он
то, что заставляет меня двигаться вперёд и даже спустя десять лет, будет тем,
что заставляет меня двигаться вперёд.
Сломав ему
оставшиеся пальцы на руке, Я ещё долго избивал его, твердя о том, насколько мне
дорог Рей и какой же глупостью было с его стороны причинять ему вред. Я наносил
удар за ударом, в лицо, живот, грудь и так далее. Никогда я ещё не чувствовал
настолько жгучей ненависти к человеку, истекающему кровью.
К Рею в
медпункт я не зашёл. И в тот день домой вернулся раньше, рубашку постирать надо
было, да и день выдался тяжёлым.
Когда
вечером, я стоял под теплым душем, в голове разворачивалась борьба о том,
почему я вступился за Рея. Если рассуждать логически, то это, потому что
чувство ответственности не покинуло меня за все прошедшие годы. Если рассуждать
логически, но другим путём – я теперь ответственен за него (мы практически
живём вместе, точнее будем жить). Ну, а если задуматься о чувствах, то он мне
не безразличен.
Он мне
дорог. Дорог настолько, что я готов за него угробить свою жизнь. Дорог
настолько, что я готов убить. Просто симпатия? Сомневаюсь. Возможно, он для
меня как младший брат.
Я вспомнил
поцелуй в моём кабинете и, хмыкнув, выключил душ. Что же твориться в его
голове? А в моей?
Через
неделю выпустили старика, а ещё через одну мексиканца. Рей вышел раньше, у него
было не глубокое ранение в плечо и несколько ссадин на лице и на теле. Эти две
недели я его не видел, а охранники и сержанты настороженно следили за
заключенными, похоже, наш мексиканец понял, бессмысленность своих действий.
Пока я
разговаривал по телефону, ко мне зашёл Уильям, который услышав, что я пока
занят сел на диван, расслабляясь. Ещё около десяти минут слушая монолог из
управления, я, наконец, положил трубку.
- Что
случилось? – спросил я, откидываясь на спинку кожаного кресла и закуривая
сигарету.
- Я вышел
во двор и ко мне подошёл Рей, с просьбой встретиться с тобой, - всё ещё сидя в
расслабленной позе на диване и прикрыв глаза, произнёс Уильям.
- И что ты
сказал?
Было
ощущение, что мы с ним обсуждали что-то философское, явно не затрагивающие
насущные, мирские проблемы. Совершенная апатия и беспристрастие, скорее всего,
было вызвано дымом от сигарет, который заполнил комнату.
- Что я
тебе передам и, как видишь, передаю.
- Он,
наверняка, хочет обсудить то, что произошло, - успел произнести я, до того, как
тишину разрушил очередной телефонный звонок, - Приведи его за полчаса до ужина,
- бросил я и поднял трубку.
- Мистер Майер, а что вы читаете? –
спросил мальчишка, который на протяжении часа тихо собирал мозаику.
Я опустил книгу и посмотрел на
проделанную им работу, которая была сделана только наполовину. Переведя взгляд
на парня, который с интересом разглядывал обложку книги, я вновь преподнес её к
лицу.
- Автор книги Оскар Уайльд, - произнёс
я деловито.
- Интересно?
- Мне нравится, - ответил я, пожимая
плечами, показывая, что это дело вкуса и не каждому он по нраву.
- А у вас ещё его книги есть? Я тоже
хочу почитать, - как же я был удивлён, услышав эти слова.
В этот раз
его привел сам Брик и, втолкнув ко мне в кабинет, сразу же вышел. Я поднял
глаза от документов и перевёл взгляд на часы, убеждаюсь, что Уильям пунктуален
до чёртиков. Он привел Рея ровно за полчаса до ужина.
- Садись,
- сказал я, следя за парнем взглядом.
Сев на
стул, тот сразу же уставился поцарапанные костяшки пальцев. Убирать их под стол
было слишком по-детски, поэтому я привлёк его внимание голосом.
- Ты
что-то хотел?
- Просто
увидеться с вами, - произнёс Рей тихо, наконец, отрывая взгляд от ссадин и
поднимая его на моё лицо.
- Как
необычно, - ответил я с сарказмом в голосе, точно то же самое он говорил,
каждый раз, когда его отец бушевал и парню, тогда ещё мальчишке, было негде
спрятаться, и он прибегал ко мне.
- Откуда
ссадины?
- Какие-то
уроды возле дома напали, - сказал я нехотя, - хотели ограбить, но явно не
ожидал, что я буду сильнее их.
- Что-то
мне…
- Ты к
психиатру ходишь? – спросил я, перебивая его и не давая задать хоть какой-либо
вопрос, связанный с происшествием двух недельной давности.
- Да, -
кивнул он.
- И как?
- Не
интересно, - ответил Рей со вздохом, - он всё время спрашивает о моей ненависти
к другим и агрессивности к окружающим.
- Главное,
что ходишь.
- Так что…
- Через
месяц или два приедет комиссия для отбора «хороших» заключённых, - вновь
перебил его я, - так что ты должен постараться.
- Вы меня
всё время перебиваете, - обиженно произнёс Рей, - Ко мне больше не пристают и
старик по камере притворяется спящим, каждый раз, когда я захожу в камеру. Это
же вы всё устроили, так? У них обоих ранения и ссадины, а кулак у вас
действительно железный.
- И что? –
спросил я, протягивая руку за пачкой сигарет. Но парень накрыл руками пачку,
забирая её к себе и звеня наручниками.
- Вы
сказали, что курить меньше будете, - на мой возмущённый взгляд ответил Рей,
после чего тихо добавил, - Я ведь стал лучше питаться.
- За кого
ты меня принимаешь? – злобно спросил я, скидывая его руки и забирая пачку. Мой
тон явно оставлял желать лучшего, поэтому парень сразу сжался и даже
нахмурился. Как только я плюхнулся обратно в своё кресло с зажженной сигаретой,
парень произнёс:
- Своей
семьёй.
- Что? –
непонимающе переспросил я.
- Вы
спросили, кем я вас считаю. Так вот, я считаю вас своей семьёй.
Я удивлено
приподнял брови и выразительно посмотрел на Рея, который с таким наивным лицом
смотрел на меня в ответ.
- Семьёй?
- Да, -
кивнул он, - Я люблю вас и вы мне дороги. Вам дорог и я, иначе вы бы не марали
руки об этих людей.
Я
закашлялся, подавившись дымом от сигарет или услышанными словами, точного
определения у меня не было. В голове звучала фраза, которую я не раз слышал от
кровных родственников и девушек, с которыми мой роман длился больше полугода.
Но то, что эту фразу произнёс человек, не подходящий, ни под одно из
вышеизложенных описаний, ввело меня в ступор.
- Что?
- Вас это
так удивляет? – спросил он тоскливо, - Разве я не выказывал вам это в своих
действиях?
- Твои
действия можно трактовать по-разному, - затягиваясь сигаретой и выдыхая едкие
клубы дыма, произнёс я.
- А что
чувствуете вы?
- Ты мне
дорог, - сказал я просто.
- Это
хорошо.
После этих
слов он, кажется, улыбнулся, но этого я не видел, потому что, крутанувшись в
кресле на девяносто градусов, я смотрел в окно.
- Мистер
Майер, - позвал меня он и я, отряхивая пепел на паркетный пол, который
постелили в прошлом году, произнёс:
- Называй
меня Джеймс.
- А можно
вас поцеловать? – спросил он, когда я повернулся на кресле к нему лицо и потушил сигарету.
- Я сам.
Поднимаясь
со своего места, я обошёл стол и, потянув Рея за руку, заставил парня
подняться. Я был выше его на несколько сантиметров, поэтому дискомфорта при этом
не чувствовал.
В отличие
от прошлого раза, это было трудно списать на «просто плыл по течению» или
«навеяло случаем». Подойдя к нему вплотную, я ткнулся ему в губы и приоткрыл
рот, углубляя поцелуй.
После
нашего французского поцелуя, я сделал шаг назад, смотря, как парень,
облизнувшись, тихо произносит:
- На вкус
такой горький.
Дверь
внезапно распахнулась, спуская сержанта Брика, который волком глядел на нас
обоих.
- Вы
закончили, босс? – произнёс он строго, пугая тем самым Рея.
- Да, -
кивнул я.
И что,
мать его, только что произошло?
Похоже,
что я свихнулся. | |
| Просмотров: 950 | |
| Всего комментариев: 0 | |